Взращение грехов - Страница 29

— Вы меня в такие дела не впутывайте, — рассудительно сказала Жанна, — мне они ни к чему. С кем я встречалась — это мое личное дело. С кем хочу, с тем и встречаюсь. А к убийству Проталина я не имею никакого отношения. У нас следователи тоже не дураки, знают, кого приглашать.

— Понятно, — Дронго посмотрел на Славина, — спасибо вам за эту беседу. Извините, что вас побеспокоили.

— Ничего. — Она поднялась, поправила прическу. — Скажите, пожалуйста, а он может вернуться? Я имею в виду быстро? Может, ему дадут несколько лет и отпустят по амнистии?

— Не отпустят, — честно ответил Дронго. — Если суд признает его виновным, то он наверняка получит пожизненное заключение. Или лет двадцать пять. И никогда больше сюда не вернется.

— Понятно, — вздохнула она, — очень жаль. Он был таким хорошим человеком.

Она снова поправила прическу, попрощалась и вышла из кабинета.

— Я потребую, чтобы они начали новое расследование, — быстро заявил Славин, — нужно было проверить все связи Тевзадзе, всех его знакомых. А они ограничились формальными проверками.

— Не нужно так горячиться. Нам всем интересно, что бывший муж Жанны Михальской был двоюродным братом погибшего, но следователь резонно может задать вопрос — ну и что? И мы не сможем на него ответить. Ведь наличие родственных связей бывшего мужа своей любовницы с офицером милиции еще не доказывает прямого умысла на убийство этого офицера.

— Это доказывает, что следствие было проведено небрежно и не обратило внимания на ряд важных фактов, — возразил Вячеслав, — и вообще с самого начала оно велось излишне тенденциозно.

— Не употребляй такие слова в провинциальных судах, — усмехнулся Дронго, — здесь тебе не Москва, а провинция. Давай отправимся в милицию и переговорим с начальником уголовного розыска. Проталин был его непосредственным руководителем.

— Поехали, — согласился Славин, — только теперь я понимаю, как глупо тратил время. Нужно было сразу проверить все возможные связи Тевзадзе.

— Даже если бы ты все проверил, у тебя могло ничего не получиться. Не забывай, что Нино видит в тебе своего сверстника, а не адвоката. И Жанна, возможно, не стала бы с тобой откровенничать. Я уже не говорю о том, что ты наверняка считал Тевзадзе стариком и не думал, что он в свои пятьдесят два может иметь знакомую женщину. Насчет встречи с Марленом Саакяном тоже неизвестно. Одно дело, когда в Новгород приезжает молодой адвокат, о котором никто и ничего не знает. Не обижайся, надеюсь, что временно. А совсем другое — опытный эксперт, о котором он наводит справки и о котором ему выдают всю информацию. Поэтому не стоит себя укорять. Только прежде, чем уедем, давай зайдем в приемную. Там ведь находятся два секретаря. Значит, одна девушка работала с Тевзадзе.

Они вернулись в приемную, где работали две молодые девушки. Обе подняли голову, когда они вошли.

— Шамиль Анварович пошел в третий цех, — пояснила его секретарь. Она была чуть постарше.

— Ничего страшного, — улыбнулся Дронго и, обращаясь ко второй, спросил: — Это вы работали с Вано Ревазовичем?

— Да, — испугалась молодая. Ей было лет двадцать пять.

— В тот день, когда произошло убийство, Тевзадзе был на работе?

— Да. Меня об этом следователь спрашивал.

— Слава богу, что он вообще чем-то интересовался, — зло пробормотал Дронго. — И вы видели Вано Ревазовича на работе?

— Конечно, видела. Потом он сказал, что уходит и скоро приедет. Он обычно вызывает водителя или садится за руль своего автомобиля. Но в тот день он почему-то не стал вызывать машину. Я даже не поняла почему. И его автомобиля тоже не было. Он обычно оставляет его на стоянке, если приезжает за рулем. У него такая белая «БМВ». И все говорили, что он прекрасный водитель.

— Вы давно работаете с ним?

— Уже полтора года. Но мы все готовы были подписаться, чтобы его отпустили. Весь комбинат, все наши работники.

— Сотрудники милиции сюда приезжали?

— Иногда приезжали. У нас здесь во втором цехе много бывших заключенных работает. Участковый иногда приходил.

— Как фамилия участкового?

— Алексеев. Он у нас уже давно. Старенький такой, ему лет сорок или больше.

— Уже старенький, — улыбнулся Дронго.

— Ой, простите, я не хотела вас обидеть.

— Ничего, мне даже приятно. А Проталина вы знали?

— Нет. Только читала о нем в газетах.

— Я его знала, — вставила первая девушка, — моя тетя их соседкой была. Проталины жили в новом доме, как раз недалеко от здания милиции.

— Государственный дом? — уточнил Дронго.

— Нет, — засмеялась девушка, — сейчас государственных домов нет. Они жили в здании, которое построили наши газовики. Как раз когда трубу прокладывали, тогда этот дом и построили. Его в народе так и называют — «дом миллионеров».

— Кем работает ваша тетя? — осведомился Дронго.

— Она не работает, она дома сидит. А ее муж — управляющий нашей энергетической компанией. Может, вы про него слышали. Ковальчук, он очень известный человек в городе.

— Возможно, слышал, — вежливо согласился Дронго, — спасибо за ваше сотрудничество. Передайте привет Шамилю Анваровичу и скажите, что адвокаты уже уехали.

— Передам, — ответила первая девушка, — давайте я отмечу ваши пропуска.

— До свидания, — добавила вторая.

Они вышли из здания управления комбината. Прошли по двору, сдали пропуска дежурному, вышли за ограду. Майданов ввел строгие правила на своем предприятии.

— Кажется, мне нужно сменить профессию, — пожаловался Славин, — я ничего не умею.