Взращение грехов - Страница 34

— Проверяю, насколько прочный здесь пол, — пояснил Дронго.

— Не нужно позориться, — зашептал Вячеслав, наклоняясь к своему старшему напарнику, — не нужно ничего проверять. Здесь все и много раз проверяли. Я же вам говорил. Здесь нет никакого подвала, и убийца не мог там спрятаться. Честное слово, здесь нет никакого лаза.

— Охотно верю, — сказал Дронго, — но мне все равно нужно самому убедиться в этом, — он продолжал стучать.

Славин огорченно отошел в сторону. Ему было обидно, что Дронго так теряет лицо перед этим молодым и наглым капитаном. Наконец Дронго закончил стучать и поднялся. Взглянул на Славина.

— Все нормально, — улыбнулся он. — А теперь мне хотелось бы обойти соседей.

— Каких соседей? — снова не выдержал Гаджиев. — Не нужно беспокоить людей. Мы все проверяли много раз. Там никого не было.

— Полковник Медведев дал вас в качестве провожатого, а не руководителя нашей группы, — резко возразил Дронго, — поэтому помолчите и сопровождайте нас туда, куда нам нужно.

Гаджиев нахмурился, но не стал возражать. Они вышли из квартиры, прошли немного дальше, позвонили в соседнюю квартиру.

— Кто там? — раздался женский голос.

— Это мы, Марта Федоровна, — сказал Гаджиев, — если можно, откройте нам дверь.

— Сейчас, сейчас, — было слышно, как она неспешно двигается к входной двери, очевидно, уже со своей неизменной тростью в руках. Затем долго открывала дверь, у нее было два замка и цепочка. Наконец дверь открылась. Женщине было лет шестьдесят. Седые уложенные волосы, выцветший синий халат. Она опиралась на свою палку.

— Добрый день, — вежливо поздоровался Гаджиев, — извините, что мы вас беспокоим. Это адвокаты, хотят с вами поговорить.

— Ничего, — вздохнула женщина, — что опять случилось?

— Простите, — шагнул вперед Дронго, — я не хочу вас долго задерживать. У меня к вам только три небольших вопроса. Вы в тот день здесь никого не видели? Я имею в виду в день убийства?

— Нет, никого, — удивилась соседка.

— А раньше вы видели приходивших сюда людей?

— Конечно. Иногда приходили такие вежливые молодые люди, иногда другие. Но я сразу узнавала, что многие из них работают в милиции. Это было заметно.

Гаджиев недовольно крякнул, но ничего не сказал.

— И последний вопрос, — улыбнулся Дронго, — они сильно шумели?

— Нет, не очень, — удивилась Марта Федоровна, — хотя слышимость у нас хорошая. Но там только тихо ходили и разговаривали. Нет, я никогда и ничего не слышала.

— Спасибо большое. Извините, что мы вас побеспокоили, — улыбнулся на прощание Дронго.

— До свидания, — удивленно произнесла соседка, закрывая дверь.

— Зачем вы ходите по дому и мучаете соседей? — обратился к ним капитан Гаджиев. — Неужели вы еще не поняли, что здесь никого не было? Может, поднимемся еще наверх? И вы решите, что убийца мог спрятаться там? Например, через отверстие в потолке, предназначенное для люстры.

— Ценю ваш прорезавшийся юмор, капитан, — сказал Дронго, — но мы действительно поднимемся на второй этаж. И не нужно ворчать. У вас ведь нет палки, с помощью которой вам нужно передвигаться. Вы молодой и здоровый человек.

Капитан пробормотал какое-то ругательство.

— Зачем вы это делаете? — спросил Славин. — Все и так понятно. Давайте уедем.

— Я никогда и ничего не делаю просто так, — очень серьезно ответил Дронго, — для этого у меня слишком короткая жизнь и слишком много дел, которые я должен успеть сделать. Поэтому я поднимусь наверх и поговорю с соседями, которые живут на втором этаже. А вы вдвоем можете подождать меня здесь.

— Идемте, — согласился Вячеслав, — я буду с вами до конца. Это ведь я втянул вас в эту историю.

Гаджиев молча последовал за ними. Они поднялись на второй этаж. Здесь тоже находились две квартиры. Дронго позвонил в квартиру, которая была расположена как раз над той, где произошло роковое убийство.

Сразу раздались громкие детские голоса. Гаджиев шагнул вперед.

— Кто там? — услышали они голос подростка. Очевидно, это был старший из детей.

— Здравствуй, Миша, — сказал Гаджиев, обращаясь к мальчику, — я из милиции. Ты, наверно, меня помнишь. Капитан Гаджиев. Со мной пришли адвокаты, которые хотят с вами переговорить.

— Я не открою вам дверь, — твердо заявил мальчик, — мамы и папы нет дома, а чужим мне не разрешено открывать.

— Ну и правильно, — согласился Гаджиев, — умный мальчик. Правильно делает, что не открывает дверь.

— Ты один? — спросил Дронго.

— Нет, — ответил Миша, — с братом и сестрой. Мы все вместе. Только вы не ждите, я вам все равно не открою. Мне мама сказала, чтобы я никогда и никому не открывал дверь.

— Ну и не открывай, — разрешил Дронго, — давай лучше с тобой поговорим через закрытую дверь. Не возражаешь?

— Нет.

— Ты в каком классе учишься?

— Уже в восьмом.

— Значит, совсем взрослый. Говорят, что ты в шахматы хорошо играешь?

— Не очень. Пока на уровне перворазрядника.

— Здорово. Значит, молодец. Ты мне лучше скажи, сколько у вас комнат?

— Три, — ответил мальчик.

— А под вами квартира с двумя комнатами? Верно?

— Да.

— Ты не знаешь, куда там делась третья комната?

— Знаю, — ответил мальчик, — у нас три комнаты, а у наших соседей напротив две. Зато у Марты Федоровны три комнаты, а под нами квартира из двух комнат. И над нами так тоже все устроено. В шахматном порядке. Над нами живут Поповы, их сын учится в нашей школе, правда, он еще маленький, в четвертом классе. А напротив тоже трехкомнатная. У нас здесь все перемешалось. Дом так построили, что квартиры не друг над другом, а в шахматном порядке перемешаны.